1 сентября на «Русской народной линии» появился материал «Гений русской культуры достоин всенародного праздника», в котором многоуважаемый протоиерей Геннадий Беловолов предлагает в связи с грядущим празднованием 200-летия со дня рождения Фёдора Михайловича Достоевского поставить вопрос о подготовке прославления нашего величайшего писателя в лике святых. Что и говорить, предложение отца Геннадия весьма неожиданное. Надо заметить, что всё, что говорит протоиерей Геннадий, всегда отличается глубиной и основательностью. Поэтому я очень внимательно прочитал этот материал.

  Я пришел к антиномичному выводу: я согласен с батюшкой и не согласен. Согласен в том, что, действительно, имеются основания для постановки вопроса о канонизации раба Божиего Феодора. У Достоевского есть не только всенародное, но и всемирное почитание – он самый известный в мире русский писатель. И здесь у него нет конкурентов. По большому счету, мировой обыватель знает только двух литераторов – Шекспира и Достоевского.

  Достоевский обладает несомненным и великим пророческим даром. Творчество Фёдора Михайловича привело ко Христу и к Церкви сотни и сотни тысяч представителей русской интеллигенции, что является несомненным чудом. Могу засвидетельствовать это чудо на собственном опыте. На РНЛ в 2009 году была опубликована моя статья «Родной человек», в которой я рассказываю об этом. Итак, всенародное почитание, чудеса, пророческий дар – всё это в полной мере приложимо к Достоевскому. И здесь отец Геннадий совершенно прав: и для меня Фёдор Михайлович святой. Я не сомневаюсь, что душа его находится в Блаженном Царстве Пресвятой Троицы. И мне этого личного осознания вполне достаточно, но вот что касается постановки вопроса о церковной официальной канонизации, то я думаю, что это, по меньшее мере, преждевременно, а, может быть и вовсе не нужно.

  Почему я так думаю? Потому что постановка вопроса о канонизации Достоевского сразу встретит неоднозначную, мягко говоря, реакцию в интеллигентских кругах, особенно в литературных. И это касается не только либеральной части нашей интеллигенции, но и патриотической части тоже. Я убежден, что некоторые исследователи и почитатели творчества и личности Николая Васильевича Гоголя встретят предложение о канонизации Достоевского в штыки. Кто-то из них обязательно скажет: сначала надо канонизировать Гоголя, а потом уж можно подумать и о Достоевском. И у них тоже будут свои весьма серьезные основания. Найдутся люди, особенно среди известных богословов, которые потребуют канонизации в первую очередь Алексея Степановича Хомякова, ведь его труды о Церкви по праву стоят в одном ряду с самыми выдающимися святоотеческими творениями. Да и покойный протоиерей Димитрий Дудко высказался в свое время по данному вопросу так, что у многих могут возникнуть соблазны и смущения. Он, как известно, предлагал канонизировать не только Сталина, но и Достоевского, и Пушкина, и Розанова и даже Льва Толстого. Кстати, в его список почему-то не попал Гоголь. Именно по данному вопросу я тогда полемизировал с уважаемым протоиереем Димитрием. Так что как ни крути, а предложение о канонизации Фёдора Михайловича вызовет в нашей православной патриотической интеллигенции лишь смущения и разногласия и не будет способствовать укреплению единства пропатриотических рядов.

  А либеральной части российской интеллигенции канонизация Достоевского будет даже по-своему выгодна, они ведь ненавидят Фёдора Михайловича, но очень боятся его трогать, потому что знают, что тут же получат нокаутирующий удар от него. И пока Достоевский не канонизирован, они будут его панически бояться. Если же он будет причислен к лику святых – они как свора шакалов тут же бросятся на него и на Церковь. Вот такой парадокс. Отсылка отца Геннадия на опыт Грузинской Церкви, которая канонизировала поэта Илью Чавчавадзе, в данном случае всё-таки не содержит для нас той силы убедительности, которая необходима.

Священник Александр Шумский, публицист, член Союза писателей России