Иерей Александр Шумский к 50-летию со дня кончины святителя Луки (Войно-Ясенецкого) …
О великом молитвеннике, гениальном враче и русском патриоте святителе Луке (Войно-Ясенецком) написано уже очень много. Этот человек потрясает всех, кто знакомится с его жизнью.
Меня особенно поражает то, как святитель Лука сумел разобраться в сложнейшей ситуации, создавшейся в России после революции 1917 года, как он сумел отделить пшеницу от плевел, как сумел не впасть в соблазн отрицания советской власти. Его не могли поколебать ни издевательства чекистов, ни лагеря, ни голод, ни холод, ни потеря на долгие годы возможности служить и врачевать.
Он перенес все это не только потому, что обладал величайшими смирением и мужеством, но и потому, что прозревал в новой советской жизни, несмотря на все ее изъяны, непостижимый Божий промысел, спасающий Россию от гибели. В этом заключается неразрешимая проблема и головная боль для либеральных церковных историков, которые очень хотели бы сделать из святителя знамя борьбы с советским прошлым, поскольку трудно найти человека, который пострадал бы от советской власти больше чем он. Вот почему авторы первых жизнеописаний святителя Луки старательно замалчивали его отношение к советской власти и, в особенности, к Иосифу Сталину. Но со временем все встало на свои места. И сегодня православным читателям хорошо известны слова святителя Луки о Сталине: «Сталин сохранил Россию. Он показал, что значит Россия для всего остального мира, и поэтому я как православный христианин и русский патриот низко кланяюсь Сталину».
Почему святитель произнес эти слова? Потому, что он увидел в Сталине человека, продолжающего великое русское дело, потому что он увидел в советском периоде продолжение русской истории.
Истинный подвиг и ясная позиция святителя Луки противостоят сомнительному подвигу и мутной позиции писателя Солженицына.
Как всегда наша либеральная интеллигенция сделала выбор в пользу предательской власовской позиции и попыталась навязать этот выбор всему российскому обществу. Но воссиял с высоты крымских гор новый светильник Русской Православной Церкви святитель Лука, и власовцы всех мастей начали суетливо и испуганно заползать в свои мрачные норы. Правда, они периодически выскакивают из этих нор, чтобы издать свой антисоветский визг и свист, но с каждым разом мы наблюдаем как нарастает растерянность в их злобных и нечестных зрачках. Не проходит в России русофобская десталинизация и не пройдет, потому что на ее пути непоколебимо высится фигура святителя Луки Крымского.
Никак не могут уняться и представители дальнего зарубежья, именующие нас сергианами, красными, прислужниками богоборческой власти и т.д. и т.п. Какими смешными выглядят их истерические потуги на фоне великого подвига веры и самоотречения святителя Луки и подобных ему. Вам ли тягаться с такими сергианами, господа зарубежные злопыхатели?! Следовало бы призадуматься над этим и тройке удмуртских священников, ушедших в зарубежный раскол.
Для меня лично святитель Лука дорог еще и тем, что он буквально спас мне жизнь. Десять лет тому назад я попал в четвертую Градскую больницу, в гнойное отделение. Причиной стало рожистое воспаление моей правой стопы, перешедшее в гангренозную флегмону. Как я умудрился до такой степени запустить болезнь, до сих пор ума не приложу. Стопа пухла и краснела, а я продолжал служить, не обращаясь к врачам. Наверное, наша русская беспечность, иногда переходящая все разумные границы, сыграла свою роль. И, когда нога уже перестала влезать в ботинок, я обратился к хирургу в Градской больнице. Когда она увидела мою ногу, ее глаза округлились от изумления и у нее невольно вырвалось: «Вы что, хотите умереть? У вас же гангрена!» Впервые в жизни я по-настоящему понял и почувствовал, что могу умереть. Меня срочно повезли в гнойное отделение. Пришел самый главный профессор и, взглянув на мою стопу, даже присвистнул. «Как же вы, батюшка, дошли до жизни такой, вы же интеллигентный человек, у нас даже бомжей в таком состоянии не привозят. Срочно на операцию!» - сказал профессор. Операцию мне делали несколько часов под общим наркозом. Но и после операции моя жизнь висела на волоске, потому что площадь поражения стопы была настолько велика, что гангрена могла распространиться выше по голени и тогда…
Потом я видел людей, которым ампутировали ногу под пах только потому, что у них была гангрена пальца. Теперь я понимаю, почему мне так повезло.
Выяснилось, что тот самый профессор, который осматривал мою ногу, был верующим человеком, очень почитавшим святителя Луку, и именно он принял решение обойтись без ампутации, хотя очень сильно рисковал. Каждый день вспоминаю этого человека с огромной благодарностью. 
Когда я пришел в себя, супруга принесла мне икону святителя Луки, акафист ему и литературу о нем. Ежедневно я усердно обращался с молитвой к святителю, читал акафист, и постепенно болезнь стала отступать. Помню со мной в палате лежали простые русские мужики, люди не церковные, но очень добрые и мужественные. Один из них испытывал такие страшные боли, что по ночам впивался в подушку зубами, чтобы не стонать и не будить остальных. Многому я научился у этих людей. Мы очень подружились. Ежедневно я читал им житие святителя и воспоминания о нем. Надо было видеть их просветленные и доверчивые лица в этот момент! Они попросили меня достать для них житие святителя, и каждый из них, выписываясь из больницы, уносил с собой драгоценную книгу.
При выписке из больницы я попытался отблагодарить профессора. Брать конверт он категорически отказался и с улыбкой произнес: «Я здесь совершенно не причем, вот кого надо благодарить» и указал на икону святителя Луки, помещавшуюся над письменным столом профессорского кабинета.
Вглядитесь в фотографию святителя Луки, в этот прекрасный лик подлинного христианина, который не боялся никого, кроме Бога, который спас и продолжает спасать тысячи людей от духовной и физической смерти, перед которым трепетали партийные начальники, надзиратели лагерей и тюремные авторитеты, и вы поймете, почему Россия и русский народ непобедимы.
Святителю отче Луко, моли Бога о нас!
Иерей Александр Шумский