Не даёт покоя многим нашим провинциалам столица нашей родины – Москва. Наиболее распространённый пример такого беспокойства – это слоган «Петербург – культурная столица России!». В советское время вместо «Петербург» говорили «Ленинград». Я очень люблю Ленинград-Петербург. Часто ездил и продолжаю ездить туда. Но, к сожалению, неумное и неуместное «культурное» соперничество петербуржцев с Москвой несколько смазывает впечатление от Питера. При всём огромном значении культурного наследия Петербурга, оно существенно уступает московскому культурному наследию – если брать культуру во всём объёме этого понятия. И это – несмотря на то, что Москве в разное время был нанесён очень большой культурный ущерб. Так что – нравится петербуржцам данный вывод или нет – но «столицей» во всех отношениях продолжает оставаться Третий Рим – то есть, Москва. Это, как говорится, медицинский факт.
В 2012 году у меня была полемика с публицистом Юрием Крупновым, написавшим статью под названием «Перенести столицу – значит спасти Москву и Дальний Восток», в которой он предлагает перенести столицу России в дальневосточный регион. В своей ответной статье Юрию Крупнову под названием «Перенесение столицы означает гибель страны!» я, в частности, писал: «Высказывание подобных идей в условиях приближающихся внутренних и внешних социально-политических катастроф, по меньшей мере, глупо и не способствует духовно-нравственной собранности страны и народа в критической ситуации. А по большей мере, крайне выгодно нашим геополитическим оппонентам». Один известный журналист из газеты «Завтра» (видимо, изрядно «приняв на грудь») предложил в своё время идею переходящего центра – вроде эстафеты: сегодня столица – в одном городе, завтра – в другом, и т.д. И вот теперь появился очередной историософский «шедевр» на «Русской народной линии» под названием «Владивосток – православная столица Дальней России». Автором его является недалёкий человек с Дальнего Востока, Игорь Романов. Он, конечно, прямо не заявляет о необходимости срочного переноса столицы из Москвы во Владивосток. Но это подспудно подразумевается. Ещё совсем недавно он предлагал провести какой-то слёт русского народа «в чистом поле» (но только не в Москве).
Вообще-то, игра со словом «столица» – в высшей степени безответственна. Так ведь каждый региональный, областной или районный центр захочет объявить себя «столицей» региона, области или района. Представьте: подмосковный город Ступино объявляет себя «столицей Ступинского района». Вот с такой безответственной и глупой игры словами всегда и начинается процесс сепаратизма. Сначала страна виртуально распадается в недалёких головах, а затем этот распад реально распространяется «от Москвы до самых до окраин». Мы это уже видели.
Как известно, самые главные слова в том или ином письменном материале произносятся в начале и в конце. Так вот, первые слова в статье Романова – следующие: «Владивосток всё увереннее именуют столицей. Слово, которое вызывает чувство особой гордости у жителей Приморья и еще большее внимание со стороны всей России и других стран». А вот – последние слова из той же статьи: «И пусть прольется свет Христов из светлого града Владивостока – нового Константинополя – над водами Океана Великого». – Вот, собственно, и весь смысл статьи. Всё остальное – лишь отвлекающие манёвры. А ведь всего десяток дней назад на «Русской народной линии» обсуждалась тема «Москва – третий Рим», и, вроде, было подтверждено, что «четвёртому – не бывать». Но недалёкий человек с Дальнего Востока вдруг нагло объявляет Владивосток «новым Константинополем» – то есть, Римом четвёртым. И это – не фигура речи, а совсем неприкрытый вызов Москве. «Жалкий провинциальный вызов!» – скажет кто-то – и будет прав. Но учитывая нарастающую и специально подогреваемую ненависть в провинции к столице России – Москве, такие провокационные выпады не следует считать безобидными.
Попутно хочется сказать о церковной безграмотности провинциала с Дальнего Востока. Говоря о недостатках города Владивостока, он пишет следующее: «…одним из символов Владивостока для туристов предлагается злачный квартал «Миллионка» с дореволюционными притонами и опиумокурильнями…». То есть, для недалёкого человека с Дальнего Востока слово «злачный» является синонимом «злой» или «нечистый». Между тем, если бы господин Романов почаще бывал на церковных богослужениях, он непременно знал бы слова молитвы, которые произносит священник на заупокойных службах: «Сам, Господи, покой души усопших раб Твоих: (имярек) в месте светле, в месте злачне, в месте покойне, отнюдуже отбеже болезнь, печаль и воздыхание». То есть, «злачное место» в церковном понимании (а другого понимания здесь и быть не может) означает место спасения души человека. И теперь становится ещё более понятным – почему господин Романов не видит разницы между церковным молебном и личной молитвой: он слабо воцерковлённый человек, но при этом он – человек с большими амбициями, которые развивают в нём сектантское миропонимание, результатом чего стал его недавний призыв к самочинному «всенародному молебну» с сектантской и еретической молитвой. А теперь вот прозвучал призыв к сепаратизму. Что ж – ничего удивительного здесь нет, поскольку сектантство и сепаратизм – «два сапога пара».
P.S.: А я вспоминаю шуточную песенку Александра Галича, в которой физики раскрутили Землю наоборот, и всё поменялось местами: там, «…где Нью-Йорк – Нахичевань» (только столицу США тут уместно было бы заменить на столицу России). Но так, слава Богу, может быть только в карнавальном сознании поэта, и «Москва – третий Рим» как стояла, так и будет стоять – наперекор всем недалёким, но амбициозным провинциалам, постепенно, но неуклонно превращающимся в новых (упаси, Господь!) революционеров.
Священник Александр Шумский